Глобальные информационные системы всех стран — объединяйтесь!
Путь к коллективной безопасности — интеграция геоинформационных и разведывательных систем под эгидой ООН.
|
Нижеследующий текст был подготовлен для «НВО» осенью 2008 г. (см также более ранние публикации в «НВО», Истекшее десятилетие — от кризиса 1998 года и войны в Югославии до войны в Южной Осетии и пошатнувшего мировую экономику глобального кризиса — подвели большинство государственных лидеров к осознанию усиливающейся взаимозависимости и уязвимости различных стран мира в общей экономической и природной среде (для многих — слабопредсказуемых стихиях!), к необходимости обсуждения новых механизмов международной безопасности — причём в самом широком смысле. И эти механизмы уже создаются для решения тех проблем, которые касаются если не всех, то многих. Достаточно вспомнить «международную кооперацию по борьбе с терроризмом», совместные действия по тушению пожаров в Европе и т.п. Именно преодоление разобщённости и расширение спектра направлений взаимодействия между государствами, особенно в совместных проектах с использованием современных телекоммуникаций, глобальных и региональных высокотехнологичных систем указывает путь к созданию такого механизма. Даже американцам становится ясно, что противопоставлять себя всему миру, включая своих же стратегических союзников в Европе, например, в использовании космоса (как это было с печально известной системой «Эшелон») — чревато не только политическими последствиями. Наиболее животрепещущие проблемы относятся к военным аспектам международной безопасности. Проблемы, возникающие с появлением элементов глобальной американской системы ПРО у российских границ, открытая демонстрация силового подхода США в своей международной политике, конфронтация с Ираном, демонстративная поддержка государственного терроризма в Грузии заставляют заново с сегодняшних позиций осмыслить механизмы стратегического и регионального сдерживания. В этой связи важно вспомнить историю подготовки и проведения в Работа под флагом нестратегической ПРО (чтобы не ставить под угрозу Договор по ПРО), оказалась весьма плодотворной, наибольший интерес здесь представляли информационные системы, так как требования к ним росли вследствие существенно меньшей заметности нестратегических БР (с дальностью до 3500км) по сравнению с МБР как в оптическом, так и в радиолокационном диапазонах длин волн. Тогда ещё только начинался кризис в «оборонке» и была надежда на сотрудничество с Западом ввиду общей угрозы от распространения ракетного оружия, на расширение спектра разработок по тематике ПРО, ведь мы по ней в ряде областей опережали США, по мнению аналитиков, как минимум лет на десять. Но надежда не оправдалась, американцы, поначалу активно включившиеся в работу конференции, после второй сессии в 1994 г. дали понять, что не заинтересованы в дальнейшем сотрудничестве. В создании «ЕвроПРО» участие России не понадобилось по той простой причине, что США предложили Европе часть своего глобального «зонтика», создаваемого в соответствии с их замыслами и целями. Стало ясно, что сохранившийся в России ядерный потенциал и растущая военная мощь Китая заставляют их строить стратегию военно-политического доминирования в мире, обеспечиваемую в том числе глобальной ПРО, которая уничтожит стартовавшие БР, уцелевшие при разоружающем ударе по любой из этих стран. Многое изменилось за прошедшие годы. США для беспрепятственной реализации своих планов по развёртыванию глобальной ПРО отказались от выполнения Договора об ограничении систем ПРО и Договора СНВ-2. Однако система стратегического сдерживания, основанная на паритете ракетно-ядерных сил США и России, существует и по сей день, а ПРО Москвы вместе с системой предупреждения о ракетном нападении обеспечивают её жизнеспособность. Вместе с тем все более остро встаёт проблема защиты от ракетных ударов, в том числе крылатыми ракетами, с учётом роста вероятности применения ракетного оружия террористическими организациями и режимами, в частности, безответственными руководителями, демонстрирующими свою неадекватность вблизи наших границ. Модернизация зенитно-ракетных комплексов не решает проблем защиты ни от БРСД, ни от маловысотных КР. Необходим системный подход, который позволит адекватно и своевременно реагировать на любые угрозы не только готовностью ракетно-ядерного возмездия, но и упреждающими действиями, заблаговременной перегруппировкой сил и средств в ответ на военные приготовления, тем более происходящие вблизи наших границ. А это невозможно без современных информационно-управляющих систем, непрерывно контролирующих зоны воздушно-космического пространства и поверхности Земли, откуда может быть совершено нападение или где может осуществляться его подготовка. Растущее отставание в этой наиболее высокотехнологичной области лишает Россию возможности адекватно реагировать на возникающие угрозы, а ведь такие системы одновременно позволят обеспечивать сбор, объединение и анализ информации для нужд самых различных потребителей — пограничников, пожарных, рыбоохраны, метеорологов и т.д. При этом главное сегодня — развивать направление создания автоматически адаптирующейся к изменению внешней обстановки интегрированной системы, собирающей и объединяющей разнородную информацию о сотнях тысяч объектов и их характеристиках. Существующие технические средства позволяют обнаруживать из космоса и даже прогнозировать не только старт МБР, но и запуск крылатых ракет — вопрос лишь в составе и темпе обновления информации. Не следует забывать, что не только Грузия, но и Украина, поставлявшая Грузии советские ЗРК для войны в Южной Осетии, объявили о желании вступить в НАТО. Во время войны в Югославии, где были задействованы современные средства нападения, «грозное напоминание» тогдашнего президента России о её ядерном потенциале было попросту проигнорировано. Запад ни на минуту не забывает о нём, но было очевидно, что разыгрывался сценарий, в котором он не может быть задействован в принципе: всему миру давали понять, что Россия в этом сценарии не играет. Кровавая пьеса, разыгранная с помощью нынешнего режима в Грузии, имела в отношении России ту же цель — ограничить зону её влияния её теперешними границами. Во избежание в дальнейшем бессмысленных человеческих жертв необходимо достичь согласия — и закрепить его международном соглашении! — в вопросах критериев принятия решений о применении силы. Тогда и борьба с терроризмом, в том числе государственным, а тем более геноцидом внутри собственной страны, направленным в том числе против граждан другой страны, будет юридически безупречной, а главное, более оперативной. Другими словами, пора и в области международного сотрудничества уходить от «ручного управления» и общими усилиями создавать «новую архитектуру безопасности». В первую очередь это актуально в Европе, где вопреки волеизъявлению большинства населения в некоторых странах руководство, не считаясь с опасностью кризисов (не только военно-политических) активно способствует втягиванию в НАТО или размещению на своей территории чужих военных объектов вопреки интересам России и общеевропейской безопасности в целом. |
Лестная характеристика президента США, назвавшего предложение Владимира Путина включить наши радары на юге России в систему противоракетной обороны США «очень новаторским» и достойным изучения, не избавляет нас от размещения, несмотря на жесткие возражения нашего МИД, противоракетных комплексов в Восточной Европе «замыкании» национальных систем предупреждения о ракетном нападении, позволяющем осуществлять обмен данными между ними в реальном времени. Возможно, Вашингтон тогда «предпочёл забыть», что несколько лет назад уже вел переговоры с Москвой об обмене данными между национальными системами предупреждения о ракетном нападении, закончившиеся тем, что после внимательного изучения военные и независимые эксперты обеих сторон решили: обмен данными в реальном времени объективно будет способствовать укреплению взаимного доверия и повышению уровня стратегической стабильности. Почему бы не начать такое сотрудничество на более общей основе, учитывая не только ракетную угрозу? Тут уместно вспомнить о горячей полемике, организованной в российской прессе более десятка лет назад по вопросу о целесообразности сохранения системы ПРО Москвы. Дело в том, что требуемая эффективность УНИЧТОЖЕНИЯ (а не только поражения) боевых блоков МБР достигается в этой системе за счёт применения спецзарядов на противоракетах, так как нельзя допустить не только подрыва ББ, но и падения остатков их ядерных зарядов в населённых районах. Немногочисленные испытания американской ПРО не позволяют сделать вывод об эффективности безъядерного поражения БР. И поэтому даже если в Европе будут размещены неядерные противоракеты, никто не гарантирует, что однажды их боеголовки не будут заменены на другие, с ядерной «начинкой». А это создаёт опасность даже в мирное время, независимо от реакции России. То, что США способны на такие действия втайне от своих союзников, показала недавняя история с организацией нелегальных тюрем в Европе, проводившаяся под благородным флагом борьбы с терроризмом. В развитие инициативы Москвы можно было бы увязать создание американо-российской СПРН с международным проектом ГСНЗ — Системы глобального наблюдения Земли в интересах безопасности в широком смысле. Он предусматривает объединение усилий участвующих в нём стран (а их уже около 70, в том числе США и Россия), реализуя решения Всемирной конференции по устойчивому развитию в Йоханнесбурге в 2002 г. Россия, оценив преимущества участия в этом проекте, включилась в него, заявив о создании российского сегмента ГСНЗ. Важность построения ГСНЗ подтверждена в «Ответе стран „Группы восьми“ на стихийное бедствие в Индийском океане и последующие действия по снижению риска бедствий», подписанном руководителями 8 ведущих государств мира, включая Россию, в июле 2005 года в Глен-Иглсе. Для России вдвойне важно создать свой сегмент (лучше — сегмент СНГ или российско-белорусского СГ) этой системы как автономную региональную надведомственную информационно-управляющую систему, не дожидаясь создания всей ГСНЗ; в неё можно встроить и СПРН (американо-российскую при наличии доброй воли США), ГЛОНАСС (при одновременном использовании данных GPS), различных ведомственных систем мониторинга и т.д. Какую информацию предоставлять в ГСНЗ — решим на этапе заключения международных соглашений на взаимной основе, при этом мы сэкономим и время (заранее выстраивая сегмент системы с учётом его дальнейшего сопряжения в общей архитектуре системы) и деньги (заранее увязывая в своём сегменте функции подсистем наблюдения и требования к ним, вытекающие из частных, ведомственных задач). Ясно, например, что построение спутниковых группировок без их оптимизации с учётом решаемых задач тем более расточительно, чем больше в них число ИСЗ. Вопросы информационной безопасности при этом тесно переплетаются с проблемами безопасности в самом широком смысле, особенно если учесть, что в целом направленность всего проекта ГСНЗ — это международное сотрудничество и объединение ресурсов стран-участниц в целях прогнозирования и противостояния угрозам глобальных и региональных (затрагивающих многие страны) природных и антропогенных кризисов. А что такое войны, как не антропогенные кризисы? Основанные на принятых критериях алгоритмы поддержки принятия юридически обязывающих решений по объединённым данным систем наблюдения должны формировать на каждом иерархическом уровне управления соответствующие текущей обстановке «пороги срабатывания» в полном соответствии с концепцией национальной безопасности, военной доктриной и союзническими обязательствами, учитывая текущие возможности и эффективность оборонительных систем. Требуемая для этого информация высокого качества должна поставляться объединёнными системами коллективного пользования, обеспечивающими наблюдение воздушно-космического пространства и поверхности Земли радиолокационными, оптическими и иными средствами. Эти системы должны, аналогично использованию современных средств связи для формирования единой сети Интернет, формировать единое информационное поле, позволяющее индивидуальным и корпоративным пользователям, государственным и международным органам на основе анализа разнородной информации и прогноза оперативно принимать и осуществлять решения, в том числе в кризисных ситуациях, связанных с нарастающими угрозами природных и техногенных катастроф (например, при обнаружении пожаров, мониторинге транспортировки опасных грузов и т.д.). Информация для ситуационного анализа при этом могла бы формироваться не по ведомственному принципу, а при объединении данных всех источников единого информационного поля, причём автоматически в режиме реального времени. Тем более, что одни и те же данные (например, космические снимки) являются первичной информацией для многих ведомственных информационных центров. Поэтому целесообразно на основе обширного научно-технического задела нашей «оборонки» создание надведомственной информационно-управляющей системы, позволяющей и в мирное время понизить риски при антикризисном управлении, а также минимизировать ущерб в условиях внезапных катаклизмов. В ходе развития и экспериментальной отработки новых технологий наблюдения, обработки и передачи информации в интересах создания РС ГСНЗ должен определиться облик сетевой инфраструктуры распределённых информационно-управляющих систем (СИРИУС), обеспечивающей в интересах государственных, корпоративных и индивидуальных потребителей обнаружение, распознавание, мониторинг космических, воздушных, наземных, надводных и подводных объектов на основе датчиков различной физической природы и вида базирования, а также мультисервисной связи
Владимир Басистов |
